СТАРЫЙ ЗАМОК

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.



Всё о рыцарях

Сообщений 1 страница 23 из 23

1

Сословие рыцарей.

Феодальный строй в Западной Европе достиг своей зрелости к началу X века, когда завершилось оформление феодальных поземельных отношений. Отошли в прошлое времена, когда воинственные вожди племен делили наследство рухнувшей Римской империи. Теперь их потомки стали землевладельцами, наиболее удачливые - властителями целых областей и правителями королевств. Наиболее полное, так сказать, классическое выражение феодализм нашел в одном из таких королевств, возникших на территории распавшейся империи Карла Великого, - во Франции. Уже в XI веке французские феодалы превратились в привилегированную часть общества, принадлежность к которой определялась прежде всего по рождению. Кастовая замкнутость рыцарского сословия нарушалась лишь в исключительных случаях. Так, после больших потерь, понесеных во время войны за Фландрию, Филипп IV Красивый объявил о наборе в рыцарские ряды крестьян.

Внутри класса феодалов установилась система вассальных отношений, которая может быть представлена в виде многоступенчатой пирамиды. Основание пирамиды составляли многочисленные «однощитные» рыцари (те, кто не имел своих вассалов и входил в состав отряда более состоятельного рыцаря лично, со своим щитом), далее шли феодалы все крупнее и крупнее, еще выше стояли властители больших территорий, и возглавлял эту структуру король - сеньер всех сеньеров. К концу
  IX века класс феодалов полностью отделился от прочих слоев населения.

Правовые отношения между представителями разных уровней внутри класса строились на основе принципа: «вассал моего вассала не есть мой вассал». То есть, каждый рыцарь был независим от всех, кроме своего сеньера; он мог не выполнить даже приказ короля, если этот приказ ему поступит не через его собственного сеньера. Зато отношения с сеньером были строго регламентированы незыблемыми правилами, сложившимися на основе обычаев и традиций. Нарушение этикета и ритуала вассальных отношений считалось бесчестьем, и провинившегося могли изгнать из рыцарской корпорации области или даже всей страны.

Так складывалось классовое самосознание феодалов. Оно строилось на убеждении, что только рыцари являются истинно благородными людьми, не только по рождению, но и по моральным качествам. Среди этих качеств на первом месте были добродетели профессионального воина и вассала: храбрость, верность, стойкость в защите чести. Так сформировался идеальный образ борца со всяческим злом, защитника добра и справедливости - «рыцаря без страха и упрека». Этот идеал способствовал укреплению классовой солидарности: моральные качества как бы уравнивали всех членов рыцарского сословия между собой, независимо от различий в их имущественном положении, и при этом всех их, вместе взятых, - отделяли от прочего люда. Символом этого равенства стал Круглый Стол, прославленный легендами о Короле Артуре и его Рыцарях. Благословляя их сообщество, чародей Мерлин произнес такую речь:

«В этот первый день Круглого Стола я устанавливаю для вас правила рыцарского достоинства Не совершайте преступлений, убийств, не творите жестокости или злых дел; бегите от измены, лжи и бесчестия; щадите того, кто просит о пощаде, или никогда больше не садитесь за этот стол. И всегда оказывайте ту помощь, что в ваших силах, дамам и леди; выступайте, чтобы защитить благородных женщин и вдов; оставляйте все свои дела, если хоть одной женщине в мире причинено зло; под страхом смерти или вечного бесчестия не причиняйте никакого зла женщине, не заставляйте ее страдать. И ни за что на свете не сражайтесь за дело несправедливое и неправедное».

Таким образом, социальный институт рыцарства возник как общность всех благородных воинов, равных между собой. Церковь благословила его, призвав рыцарей к роли защитников христианской веры. Так возродилась идея, возникшая еще у Карла Великого, мечтавшего восстановить Римскую империю на Западе Европы, как мощную силу, противостоящую Византии и мусульманскому Багдаду. Затем эта идея превратилась в мечту о глобальном христианском государстве, устроенном по законам добра и справедливости. Эта мечта была использована организаторами крестовых походов в качестве главного лозунга, привлекшего под их знамена значительную часть участников войска крестоносцев. Обескураживающие результаты походов не убили мечту: она продолжала жить в поэзии рыцарских времен и поддерживать тот идеальный образ благородного воителя, который вошел в легенды.

Домашний быт.

В феодальную эпоху появился новый вид жилища - замок. Сначала это был донжон - прямоугольная башня, служившая и домом, и крепостью. Затем появились обширные комплексы, обнесенные стенами со многими башнями. Башни стали круглыми, что увеличивало радиус обстрела. Комплекс имел жилые и хозяйственные помещения, конюшни, водопровод и бассейн с запасом воды на случай осады, запасные (потайные) выходы.

Замки раннего средневековья не отличались особым комфортом и изысканностью убранства. В Х-Х1 веках быт начали украшать настенными коврами, затем появились росписи. Сюжетами служили сцены из рыцарской жизни: охота, походы и сражения, торжественные кавалькады и т.д.; обязательным элементом декора стали гербы. Эти росписи и ковры - основной источник сведений о рыцарском быте. Известен вышитый ковер длиной 70 метров, на котором подробно изложена история завоевания Англии норманнами - так называемая «пелена из Байе»: по преданию, ее вышила королева Матильда, жена Вильгельма Завоевателя. Постепенно в искусство проникла тематика рыцарских романов - изображались сцены из «Тристана и Изольды», «Песни о Роланде», «Сказания о Силе». Даже шахматы для владельцев замков изготавливались в виде рыцарских отрядов. После походов на Восток в замках появилась склонность к роскоши: в моду вошли шелка, богато украшенная мебель и посуда, а также множество предметов, имевших не столько утилитарное, сколько декоративное назначение.

Замок сеньора средней руки, сравнительно скромный по размерам и не слишком мощно укрепленный, временами был забит до отказа вассалами его владельца. Вассалы были обязаны участвовать не только в военных походах своего сеньера, но и в обсуждении его текущих дел. Если сеньер попадал в плен, вассалы собирали деньги для его выкупа. Также они участвовали в его расходах по случаю больших празднеств в замке: например, если происходило посвящение в рыцари старшего сына сеньера или свадьба его старшей дочери.

В свою очередь, сеньер брал под защиту своего вассала в конфликтных ситуациях с соседями (например, в спорах о земельном владении) - путем судебного разбирательства или силовыми методами, используя свой вооруженный отряд.

Обычный день феодала начинался службой в замковой церкви. Затем он появлялся на площадке лестницы, ведущей в башню, и приступал к обязанностям хозяина: разбирал споры своих подданных, вершил правосудие. После этого обходил хозяйственные постройки: конюшню, псарню, мастерские, где замковые мастера изготавливали предметы вооружения и другие полезные вещи. Осмотрев свое хозяйство и отдав необходимые распоряжения, рыцарь считал себя свободным от дел и мог предаваться чисто рыцарским забавам. Обитатели замков почти ежедневно охотились, а довольно часто выезжали на поиски приключений - патрулировали дороги и мосты, производили разведку местности. С проезжих - прежде всего с купцов - собирали дорожные пошлины; не гнушались и обыкновенным грабежом. Во время этих приключений следовало упражняться в доблестях, обязательных для рыцаря. В раннем средневековье список этих доблестей выглядел так:

- умение одним ударом меча рассекать воина на коне и в доспехах от макушки донизу, вместе с лошадью (!),

- умение без труда разогнуть подряд четыре подковы,

- умение поднять до уровня своей головы стоящего на его руке рыцаря в доспехах,

- способность съесть за обедом четверть барана или целого гуся.

Надо полагать, что эти описания доблестей сильно преувеличены (разве что за исключением четвертой), как и вообще описания подвигов, совершенных рыцарями: все это следует отнести к области художественного творчества, рыцарского фольклора. Так, истории о битвах с ужасными чудовищами возникали из-за обычая присваивать рыцарям разные прозвища. Например, король Артур был прозван Корнубийским вепрем, африканский царь Гормунд - Волком морских пучин, армия бриттов носила название Красного дракона, под Белым драконом подразумевалась армия саксов. Их междоусобные стычки и разбойные нападения в легендах превращались в битвы с соответствующими чудовищами и великанами. Возвращаясь после подобных приключений, обычно устраивали пиры, во время которых старались в полной мере проявить «доблесть номер четыре». Вообще, пирами отмечались многие события: семейные торжества, церковные праздники, боевые победы. Были и традиционные пиршественные дни, установленные в отдельных рыцарских корпорациях: например, Рыцари Круглого Стола обязательно съезжались на пир в день Пятидесятницы (св.Троицы), когда они отчитывались в совершенных за время отлучки подвигах. Пирами обычно заканчивались и самые популярные в рыцарской среде развлечения - охота и турнир.

2

Идеология рыцарства.

Феодализм - сословно-корпоративное общество, жившее неоднократно возрождаемой идеей вселенского государства. Но при слабых экономических связях в феодальном мире вселенскую власть имела только церковь. Поэтому идеология рыцарства быстро пропиталась религиозными мотивами; при этом даже народные легенды и языческие обряды перерабатывались в духе христианских постулатов. Таково, например, происхождение эмблемы мировой христианской империи - Святого Грааля.

Языческий миф о волшебном вареве, дарующем вечную молодость и здоровье, слился с библейским рассказом о чаше, в которую Иосиф Арамейский собрал кровь распятого Христа. В христианской церкви аналогом этой чаши является потир для причастия на первой литургии. (Предание гласит, что св. Иосиф поехал в Британию, имея с собой Грааль - отсюда многократные походы в поисках чудодейственного сосуда). В окончательном значении образ «Святого Грааля» - олицетворение мистического рыцарского начала, символ высшего совершенства.

Церковь для рыцаря была не только идейной вдохновительницей; довольно быстро она стала фактом повседневной жизни рыцаря и даже - инициатором многих правил рыцарского поведения. Посвящение в рыцари было невозможно без участия священника; постепенно церковь стала занимать очень большое место в самом обряде посвящения. Покровителем рыцарей считался Георгий Победоносец - ему приносились обеты, его именем клялись. Рыцарство приняло к исполнению выдвинутую святым Августином теорию «справедливых войн»: не является грехом месть за причиненную несправедливость, за оскорбленную честь, допускается вооруженная борьба за возврат несправедливо отнятого. В дальнейшем эта теория послужила оправданием религиозных войн. В XI веке церковь предложила установить сроки божьего перемирия: в субботу и воскресенье, в пост и в большие религиозные праздники требовалось сложить оружие, прекращая любые столкновения, и рыцарская корпорация согласилась принять это за правило. При этом во время обедни в церкви, перед началом чтения Евангелия, рыцарь доставал меч из ножен и держал его обнаженным до конца чтения: это как бы означало, что он готов защищать Евангелие, если это понадобится. Наконец, влияние церкви на идеологию рыцарства - основной толчок к началу крестовых походов.

Окончательную формулировку идеология рыцарства приобрела в форме девиза: «Душу - Богу, жизнь - королю, сердце - даме, честь - себе».

Крестовые походы. Вооружение.

Крестовые походы длились почти 200 лет, всего было 8 больших походов. Первая армия крестоносцев почти полностью состояла из простого народа, и поход кончился неудачей. В 1099 году армия рыцарей завоевала Иерусалим; последним был поход Людовика Святого в 1270 году.

Армия рыцарей состояла из тяжеловооруженных конных воинов. Самое слово «рыцарь» связано с представлением о конной армии: немецкое Ritter происходит от reiten - ездить верхом, французское Chevalier от cheval - лошадь. Строй рыцарского войска - так называемый клин: в первом ряду едут 5 воинов, во втором и третьем - по 7, дальше ряды состоят последовательно из 9, 11, 13 человек. За клином следует остальная конница, выстроенная правильным четырехугольником.

Европейский рыцарь начала X века был одет в доспех -кожаную рубашку с наклепанными на нее железными полосами. На голове был металлический шлем с широкой носовой стрелкой. В XII веке вошла в употребление кольчуга - длинная рубаха из мелких металлических колец, более легкая, чем доспех и дававшая большую свободу движениям: в этом сказался опыт крестовых походов, когда рыцари столкнулись с легкой кавалерией арабов. Кольчуга постепенно усиливалась за счет металлических пластин, прикрывающих наиболее уязвимые места, а в начале XIV века стала превращаться в металлический доспех, закрывавший грудь, спину, руки и ноги пластинчатыми щитками. В XV веке был создан максимилиановский доспех -
своего рода металлический футляр для тела, куда человекпомещался целиком, с сапогами и шляпой. Забрало шлема можно­было опустить и пристегнуть к подбородку особым замком,отпереть который без ключа было невозможно. Кисти рук были защищены металлическими перчатками. Весил максимилиановский доспех более 30 килограммов. В этом доспехе рыцарь почти не мог передвигаться пешком; сесть на лошадь или слезть с нее ему помогали слуги. Рыцарь, упавший с лошади в бою или на турнире в таком доспехе, был совершенно беспомощен. Лошадь тоже была защищена доспехом.

В пешем бою применяли полудоспех - кирасу с рукавами из металлических трубок и шлем.

Вооружение рыцаря составляли меч, щит и копье. Одноручный меч (меч для правой руки) имел длину до одного метра, ширину - до восьми сантиметров. Вдетый в поясную портупею, он висел вертикально у левого бока. Мечу часто давали имя: например, меч Роланда назывался Дюрандаль, меч короля Артура - Эскалибур ( в другом написании - «Калибурн»). Копье выделывалось из ясеня, имело железный наконечник и тоже часто носило «собственное имя». Точно так же давали названия и щиту, который всегда был украшен гербом и довольно часто - девизом (вроде «Берегись, это я!» или «Бойся черного быка!»). Кроме меча, рыцарь умело пользовался луком и стрелами: это оружие было незаменимо на охоте. Общий вес оружия достигал 15 килограммов.

3

БЫТ СРЕДНЕВЕКОВОГО ЗАМКА

Количество лиц, проживающих в замке, и отношения между ними зависели от выполняемых замком функций. Меньше всего жителей мы обнаруживаем в "частных" замках, служивших в первую очередь местом жительства хозяина замка и его семьи. Здесь мы встречаем лишь минимум прислуги, в крайних случаях хозяйка замка должна была сама при поддержке одной служанки выполнять домашнюю работу в то время, как хозяин занимался управлением. Отличие от крестьянского образа жизни в этом случае едва ощутимо. Не смотря на все сообщения о разорившихся дворянах такие случаи были скорее исключением. Обедневшие рыцари часто встречаются и во времена Штауфенов. Чаще всего замки, в том числе и принадлежавшие простым рыцарям, были центром небольших владений с имениями в нескольких точках, которые редко возделывались самостоятельно. Обычно владения распределялись   
Деталь фрески в зале замка Рункельштайн (Runkelstein) в Южном Тироле. Ок 1400 г.
между парой дюжин,
реже несколькими сотнями крепостных, плативших в ответ подати и выполнявших работы. В этом случае управляющий, порой с собственным писарем, наблюдал за поступлениями от крестьян натуральных и денежных податей от крестьян и решал споры между крепостными. В некоторых замках управляющему и писарю выделялось отдельное помещение, часто вблизи ворот, порой в форбурге или на хозяйственном дворе. Прислуга в этих случаях была обширнее и включала помимо слуг и служанок постоянного повара, пару поварят, возможно также истопника, кузнеца или шорника. Если предстояли крупные строительные работы, то нанимались плотники и каменщики, которые в этот период также могли размещаться на территории замка.

Военное обеспечение таких замков, по крайней мере в мирное время, ограничивалось самым необходимым. Так в 1425 г. оба совладельца замка Райхельсберг (Reichelsberg) в нижнефранконском Аубе (Aub) заключили соглашение, что каждый из них выставляет по одному вооруженному слуге, а двух привратников (Türmann и Torwart) и двух стражей оплачивают совместно. Аналогичным в позднее Средневековье было положение в служебных замках крупных феодалов. Хозяина замка чаще всего представлял управляющий, которому помогали один или два писаря. Для управленческих нужд выделялись одна-две комнаты, чаще всего в паласе. В 1366 г. для защиты замка Лихтенэгг (Lichtenegg) владелец выставлял привратника, двух стражей, пять вооруженных слуг с двумя конями, кроме того повар должен был обеспечивать потребности служащих и их семьи. Прочую дворовую прислугу управляющий должен был оплачивать сам.

Особое положение занимали большие имперские замки, воздвигнутые в 12 - нач. 13 в. в узловых точках империи Штауфенами. Например Нюрнберг, Кайзерслаутерн, Хагенау, Оппенхайм (Nürnberg, Kaiserslautern, Hagenau, Oppenheim). Они служили центрами управления империей и военными опорными пунктами. Но и здесь количество министериалов, выполнявших административные или военные функции, было скромным - даже в больших имперских замках их навряд ли было больше 20. Изначально они были обязаны в обмен на лен нести постоянную службу. Размещались они поначалу скорее всего в постройках ядра замка или форбурга. Однако из-за стесненных жилищных условий уже в 12 в. они строили себе жилые башни за стенами замка. Таким образом вблизи замков возникали настоящие военные поселения. Обязанность гарнизонной службы постепенно размягчалась, а с течением времени стала распространяться лишь на период военной опасности. А поскольку часто получали лены от разных господ, то гарнизонная служба становилась и вовсе невозможной.

Совсем другая ситуация была в замках-резиденциях больших аристократических родов, центрах благородной рыцарской культуры. Сюда знатные семьи отправляли на воспитание своих отпрысков, мужчины боролись за такие почетные посты, как кравчий, камергер, стольник, служили как рыцари, советники, служащие или управляющие, а дамы - как камеристки княгинь.

Большое число придворных требовало соответствующего количества как простой прислуги, так и специалистов: поваров, пекарей, мясников, кузнецов, шорников, плотников, каменщиков, не в последнюю очередь резчиков, художников, ювелиров. Их можно там и сям встретить и в замках низкой знати, но здесь они обычно не располагали собственными мастерскими.

4

Свет и тепло

Приятно в июньский день смотреть из окна замка вдаль, любуясь пейзажем. Но кто же холодным, сырым ноябрьским днем по грязным, размокшим дорогам? Жители замка должны были проводить в нем и холодное время года, жалуясь на невзгоды зимы и вздыхая о весне.

Стены лишь частично защищали от холода, без отопления они остывали и впитывали влагу. Кто мог себе позволить, обшивал стены досками или завешивал их коврами. Маленькие окна меньше пропускали холод; большие многосводчатые окна, которые встречаются лишь в залах больших замков, на были замуровывали еще в 13-14 вв., когда климат стал суровей. На месте больших оконных проемов появились маленькие прямоугольные окна, порой упорядоченные в группы. Репрезентативные постройки получали большие окна, разделенные пополам или накрест, при этом минимум верхняя часть остеклялась.

Хотя стекло было уже известно, но даже в замках знати применялось для остекления так называемое "лесное стекло" ("Waldglas"), которые можно было обрабатывать лишь в молочно-мутные круглые шайбы, пропускавшие лишь минимум света. Большинство рыцарей однако не могло позволить себе и такого стекла. Вместо него окна закрывали едва пропускавшими свет кожами или пергаментом, чаще всего на деревянных рамах, или мехами. От сквозняка щели затыкали соломой или мхом. Это делало и без того сумрачные помещения еще темнее - бесконечные месяцы в полутьме: если в где-то и справедливо наше представление о мрачном средневековье, так именно здесь.

Темные помещения можно было обеспечить лишь слабым освещением. Известные нам свечи из стеарина и парафина были изобретены лишь в 19 в., До этого применялись свечи из жира, получаемого из коровьих почек, или бараньего жира. Свечи из пчелиного воска были дороги и лишь тогда доступны для хозяина замка, если сырье поставляли собственные пчелы. Эффективнее были факелы, но они давали много копоти, портили ковры и мебель и уже по этой причине применялись лишь в особых случаях.

Дешевле была сосновая лучина и масляные лампы - дававшие также много копоти, сжигавшие и без того скудный кислород и распространявшие сильный прогорклый запах.

5

Отопление

В замках было не только темно, но и очень холодно, а в скальных замках еще и сыро.

В то время как знать могла спасаться на отапливаемых первых этаже, в маленьких замках было куда неуютнее. Каменный камин в зале распространял тепло лишь на несколько метров вокруг, и то лишь пока горел огонь. Место у огня предназначалось господину замка, его семье и почетным гостям. Удаленные концы зала или помещения без каминов и печей отапливались железными корзинами с раскаленными углями, дававшими лишь скудное тепло.

Простые печи из известняка встречаются и в скромных домах, которые даже у знати состояли до 11 в. лишь из двух помещений, что однако было уже большим шагом вперед по сравнению с однопространственными домами. В кухонной части, чаще всего деревянной, пища готовилась на открытом огне. Тыльная, каменная, сторона печи отапливала прилегающее помещение, остававшееся таким образом незадымленным.

После того, как в конце 11-12 в. возникли печные трубы, кухня и
жилые помещения были разнесены по разным этажам. Камин в зале часто комбинировался с кафельной плитой. Кафельные плиты, существование которых доказано с 12 в., делались из простой глины. Они лучше удерживали и распределяли тепло и одновременно были не столь пожароопасны. Вскоре их стали облицовывать кафелем из обожженной глины, увеличивающем площадь поверхности и лучше сохранявшем тепло. Позднее кафель стали покрывать глазурью и украшать различными рисунками.

Одно из старейших изображений кафельной плиты встречается в так называемом Цюрихском гербовом списке (Züricher Wappenrolle) как украшение шлема (!) швейцарского рыцаря "Stubenwied". Роль, которую сыграла печь в повышение комфортности жизни в замке, нашла отражение в указателе лиц княжеского замка Тироль. Fornarius, истопник, и не менее чем 11 его помощников стоят во главе списка.

6

Интерьер и мебель

Жилые башни времен ранних Штауфенов были скупо меблированы, а сама мебель вплоть до конца средневековья даже в замках крупных феодалов была простой. В тоже время оформление стен, полов и потолков было значительно богаче, ярче и разнообразнее.

Входом в жилую башню служила простая лестница, ведущая на второй или третий этаж. Стены нижних этажей были или оштукатурены тонким слоем извести, или каменная кладка оставалась открытой. Прохлада, идущая от стен, была здесь желанной, так как тут на деревянных стеллажах хранились запасы: фрукты и хлеб, овощи и зелень в сосудах из обоженной глины, другие продукты питания, в больших деревянных чанах - запас воды, предназначенный на крайний случай. Так как вода была плохого качества существенную роль играло вино, хранившееся в бочках.

Над складскими помещениями располагалась кухня с большим местом для разведения огня, на уровне пола или немного приподнятое, над ним - далеко выступающая каминная или дымоотводная оболочка. Меблировка была экономной - простой стол для приготовления пищи, полка для горшков, тарелок или продуктов. Пол покрывался тонким огнестойким слоем из глины или известкового раствора, в последующие века пол делали также из кирпича или каменных плит.

На втором, а порой и третьем этаже жилой башни (или паласа) располагался жилой зал, центральный пункт замка, в котором доминировал большой стенной камин. Здесь стены были оштукатурены или покрыты фресками. Гобелены служили одновременно украшением и защитой от холода, особо роскошные вывешивались лишь по праздничным дням.

Рядом с камином на складных стульях или в креслах сидели хозяин и члены его семьи. Если следовать описаниям современников, то столы заносились в зал лишь на время еды, а потом сразу уносились. Сидели на табуретках или скамьях ("стул" изобрели лишь в 16 в.), а также на складных стульях и табуретках, кроме того на сундуках. Вдоль стен стояли скамьи, или это была одна скамья, шедшая по периметру.

Над залом в жилой башне размещались спальные палаты господина и членов его семь, под крышей - помещения прислуги. Для защиты от холода стены обшивали массивными, поначалу простыми досками, но чаще тканевой обшивкой. Спальное помещение, бывшее общим для всей прислуги вплоть до нового времени было неотапливаемым.

В сундуках, редко в (стенных) шкафах хранились ценные одежды и документы. Другие сундуки служили для хранения постельных принадлежностей. Если это было возможно, то господа пользовались кроватью с балдахином, Навес из ткани или дерева должен был задерживать вредных насекомых, кровати были короче, чем сегодня, так как спали полусидя. Слуги спали на соломе, часто рядом с конями. Служанки - на простых, сбитых из досок общих кроватях.

7

Санитария

Санитария, водоснабжение и личная гигиена были в замках тесно связаны. Там, где воду приходилось с трудом доставать из колодцев, брать из цистерн или доставлять за несколько километров, экономное ее расходование было первейшим заветом. Важнее личной гигиены был тогда уход за животными, прежде всего дорогими конями. Поэтому нет ничего удивительного в том, что горожане и сельские жители морщили носы в присутствии обитателей замков. Еще в 16 в. хроника обосновывала переселение знати из замков аргументом: "Дабы нам было где мыться". Поскольку тогдашние городские бани не ограничивались уходом за телом, но включали в свой репертуар и услуги современного "массажного салона", трудно сказать с уверенностью, что искали рыцари на самом деле.

Если же следовать средневековым романам и эпосам, то личная гигиена имела обладала высокой ценностью. Запыленный после долгой скачки Парцифаль принимает ванну, опекаемый купальными прислужницами. Мелеганц (в одноименном романе артуровского цикла, 1160-80) застает вовсе не возмущающуюся этим хозяйку замка в купальной бадье, кстати находящейся перед замком под липой. Эпический герой Битерольф устраивает совместные купания "86 или более", а один раз сразу 500 витязей - в бадье, установленной в зале. В шванке "Голый посол" протагонист был направлен со своей новостью в купальню. Логично предположив, что хозяин замка моется там, посол раздевается догола и входит в помещение, но обнаруживает там всю рыцарскую семью со служанками - к тому же одетых. Они удалились в теплую баню лишь из-за холодной погоды. И уж совсем не шуткой является история, как в 1045 г. несколько персон, в том числе епископ Вюрцбурга, умерли в купальной бадье замка Персенбург (Persenbeug) после того, как рухнул потолок купальни

В купальне или бане находились не только бадьи для мытья, но и паровая баня, для получения пара воду лили на раскаленные камни.

Купальни и бани конечно были типичной принадлежностью замков высокой знати и находились как правило на первом этаже паласа или жилой башни, так как требовали большого количества воды. В замках простых рыцарей наоборот они обнаруживаются редко, да и то лишь на пороге Нового времени. Мыло, пусть даже и плохого качества, было обязательной принадлежностью, дорогое мыло научились варить уже в эпоху крестовых походов. Различные щетки, в том числе зубные, чистки для ногтей и ушей также относились к обязательному снаряжению и их существование прослеживается по источникам в отдельных замках. Маленькие зеркала были известны, но относились к предметам роскоши, так как их умели делать лишь в Венеции. Некоторые, преимущественно знатные дамы, носили парики, красили волосы или завивали их. Естественно и средневековые женщины пользовались косметикой, пусть даже make-up был клейким и не особенно водостойки.

Деликатная тема. На равнинах уже в раннее средневековье в монастырях устраивались гигиенически прогрессивные туалеты - проточную воду рек и ручьев использовали для промывки. Но в высоких замках этот способ был невозможен. В некоторых жилых башнях обнаруживаются башнеподобные пристройки, возможно использовавшиеся как нужники. Внизу, у основания башни или даже ниже его уровня, собирались фекалии. Если колодец или цистерна находились слишком близко к выгребной яме, то вода могла быть заражена бактериями. Последствиями были инфекции и понос, болезнетворные микробы вновь попадали в воду и круг замыкался. Настоящий прогресс произошел во время Штауфенов: дела стали справлять просто за крепостную стену. Для этого нужники устраивались на стене: или шахта встраивалась в стену, или нужник в виде эркера выступал из стены. Фекалии уходили либо в свободном падении, или по деревянным или каменным трубам в замковый ров, порой в выгребные ямы.
Изображение бадьи. Рукопись"Вильгельм" Вольфрама фон Эшенбаха
С внутренней стороны нужники поначалу были открыты обозрению, впоследствии их стали
закрывать дверью, превратив в "тайную комнату". А как же зимой, при отрицательных температурах? Ну, были еще ночные горшки, которые поначалу делали из дерева, позже из глины.

8

Водоснабжение

Пока замки или укрепленные дома знати располагались в издавна заселенной долине, то водоснабжение из ближайшего ручья, источника или шахтного колодца не являлось большой проблемой. Ситуация изменилась в 11-12 вв., когда замки стали строить на вершинах гор или труднодоступных горных плато. Вероятность в узком ареале замка - а замок рос в высоту - найти источник снижалась до нуля и была пожалуй выше лишь в замках, расположенных на выступе горного склона - например замок Найдэкк (Neideck) в Верхней Франконии. А замок без собственного водоснабжения в случае осады был практически бесполезен

9

Колодцы

В первую очередь рассматривалась возможность получить воду из колодца в пределах замка, что давало гарантию получения свежей воды в случаи осады. Усилия были соответственно велики. Колодец приходилось копать сквозь скальную породу до водоносных слоев, а то и до грунтовых вод. Это требовало колодцев глубиной в среднем от 20 до 40 м, не редкость и 70 м, в единичных случаях, например Куффхойсер (Kyffhäuser) в Тюрингии, Хомберг (Homberg) или крепость Кенигстайн (Königstein) в Саксонии, более 140 м. В зависимости от породы и глубины над колодцем работали год, иногда три или пять лет, при этом технические сложности возрастали, прежде всего подача свежего воздуха, непропорционально возрастали. В экстремальных случаях колодец поглощал столько же денег, сколько все остальные постройки.
Резервуары и фильтрующие цистерны

Если устройство колодца было невозможно (как например в районе Юра, Juragebiet в Альпах) или его стоимость превосходила возможности хозяина замка, то приходилось искать запасное решение. Проще всего было собирать дождевую воду на территории замка и держать ее в резервуарах. По трубопроводам, открытым или закрытым, собирали с крыш дождевую и талую воду. Водосборником служили большие деревянные ванны, специальные помещения или ямы, в больших замках каменные цистерны, достигавшие, как в замках крестоносцев в Святой земле, размеров целого зала. В маленьких замках удовлетворялись полностью или частично вырубленными в скале маленькими цистернами, сужавшимися к верху, как в верхнефранконском замке Роенхан (Rotenhan) или западнопфальцском Алтдан (Altdahn).

Качество воды улучшалось с помощью цистерн-фильтров, в которых вода проходила сначала через слой гравия, щебня или песка.

10

Внешнее водоснабжение

Даже отфильтрованная вода становиться со временем солоноватой, в жаркий период цистерна может к тому же быстро высохнуть. Кроме того цистерны сооружались скорее на случай осады или крайней необходимости, в то время, как обычно пользовались свежей водой из ручьев и источников, даже если ее приходилось с усилиями доставлять за несколько километров.

Лишь редко удавалось переложить этот груз на крестьян. Как правило каждое утро один-два слуги или служанки посылались в долину, которые доставляли воду в замок или сами, или на спине осла - ослиные тропы и сейчас можно встретить вблизи многих высотных замков. То, что нам сейчас кажется невыносимым, было нормальной повседневностью в районе Юра или Франконской Швейцарии вплоть до начала 20 в., крестьянам приходилось здесь носить воду за 4 км от речной долины в горы.

Если замок был расположен на выступе горного склона, хозяин замка имел средства и выше по склону находился источник, то мог быть сооружен водопровод из дерева и глины. Это решение однако в случае осады не мело ценности, так как водопровод мог быть легко перерезан извне. Прибегали ли к таким устройствам в Средневековье, точно не известно - немногие сохранившиеся водопроводы происходят из нового времени, когда оборонительная задача замков отступила на задний план. На сколько высока была заинтересованность в свежей воде показывает пример замка Бервартштайн (Berwartstein): Хотя в замке расположен 80 м колодец, в 16 в. из-за плохого качества воды был сооружен водопровод, ведший к основанию горы, откуда воду уже доставляли пешком.

На примере Бервартштайна отчетливо видно, что не полагались на один способ добычи воды: в случае осады замок должен был быть максимально автономен - колодец в совершенстве решал эту задачу, цистерна обеспечивала водой на ограниченный период.

11

Ежедневная пища

Нигде социальные отличия не проявлялись в средневековом обществе так сильно, как в питании. В раннее средневековье, когда знать жила в деревнях или в их близи, различить жилье знати от жилья крестьян можно даже по пищевым отходам. Еда была важнейшим атрибутом статуса - аристократия и остальное население куда меньше отличались в одежде жилье, чем в пище.

Если простой рыцарь оказывался за столом господина, то он уже мог себя поздравить, даже если это была повседневная еда, а не праздник. Если процитировать Вольфрама фон Эшенбаха, то "там где ко мне обращаются Мой господин, то есть дома... даже у мышей нет повода для праздника."

Если простой рыцарь в 14 или 15 вв. владел собственным замком, то ему удалось сильно продвинуться по социальной лестнице. По остаткам пищи в замках мелкой знати археологам удалось реконструировать: естественно ели мясо, но почти исключительно свинину и говядину. Свиньи и коровы ели и крестьяне, но говядина была жесткой и происходила из их старых тягловых животных. Чтобы получить полную питательную ценность мяса, и крестьяне, и рыцари варили его. Дичь играла лишь подчиненную роль. Таким образом не приходиться говорить о существенных качественных отличиях в питании рыцарей и крестьян. Другая картина вырисовывается, если мы посмотрим на количественные отличия. По результатам исследований пищевых привычек в позднесредневековой Оверни мы знаем, что сельские жители потребляли в среднем 26 кг мяса на человека в год, мелкая знать же около 100 кг - в четыре раза больше, чем крестьянин.

Свежее мясо зимой было редкостью. Поскольку фуража на зиму не хватало, скотину забивали осенью. Мясо засаливали и хранили в глиняных сосудах.

Важнейшей составной частью рациона на протяжении всего редневековья было однако не мясо, а зерновые продукты, которые попадали на стол как хлеб, каша или пиво, реже как булки, коржи, пироги, пряники, кренделя. В нормальное время разница между рыцарем и крестьянином здесь была не очень велика и скорее выражалась в качестве: чем богаче был дом, тем светлее хлеб - от черного хлеба крестьян до белого пшеничного хлеба. Зерновые продукты полностью покрывали потребность в пище представителя знати и почти полностью таковые крестьянина. Неурожай и неуклонно следовавшее за ним повышение цен непосредственно било по нижним слоям и делало очевидным неизвестное нам мерило: позиция на социальной лестнице в период скудности продовольствия определяла, кому жить, а кому умереть.

По сравнению с зерном все остальные продукты, даже мясо, были лишь приправой, чье соотношение однако говорило о качестве жизни и ее продолжительности: зерно могло покрыть лишь базовую потребность в калориях, но не в витаминах. В первую очередь следует упомянуть об овощах, которые становились все разнообразнее и выращивались в каждом замке - в замковом огороде, в форбурге или хозяйственном дворе.

13 в. Посуда из серебра даже на столах знати была исключением. В основном пользовались деревянными тарелками и бокалами
Фрукты в раннее средневековье были поставлены прежде всего дикими
сортами, с 11-12 вв. - полученными с засаженных фруктовыми деревьями лугов. Яблоки и груши часто варили, виноград часто перерабатывали в вино, уксус, крепкие напитки, фрукты перерабатывали в желе, варенье, сироп. Лес давал ягоды, шиповник, бузину, желуди, каштаны, орехи. Все это в раннее и высокое средневековье было доступно и крестьянам, но с ростом плотности населения все сильнее регламентировалось.

Значительно большую роль, чем сегодня играла рыба, классическая еда поста. Средневековье знало 70 дней поста, благочестивые христиане постились также по пятницам и субботам, а особо сильно верующие также каждую среду. В эти дни мясо, птица и молочные продукты были табу, кроме того вместо двух основных приемов пищи оставался один.

Особенно любима была сильно приправленная еда. Всем слоям населения, по крайней мере теоретически, были доступны все местные специи во всей непривычной для нас широте - частично как замена дорогой соли. Иначе было со специями, поступающими из средиземноморского бассейна, Западной Африки или Дальнего Востока. Маленькая баночка шафрана стоила как корова, фунт мускатного ореха не менее 7 быков, за перец, имбирь или корицу давали кусающиеся цены. Для тех, кто желал продемонстрировать богатство, здесь было широкое поле, на этом не экономили и перчили даже вино

12

Одежда

Мы привыкли видеть рыцарей в доспехах, которые они само собой разумеется одевали лишь для боя. Что же носил рыцарь "в частном порядке"? При рассматривании средневековых изображений, например знаменитого Codex Manesse, сразу бросается в глаза отсутствие разницы между мужской и женской, взрослой и детской одеждой. Везде длинные, до щиколотки нижние одежды, над ними кафтан, идущий до пола как у женщин, так и у мужчин. Лишь в 15 в. нижний край одежды у мужчин начал смещаться вверх - настолько, что стали отчетливо заметны мелкие различия.

Еще в 10 в. мы сделали бы это с легкостью: женщина в длинном, широком платье, мужчина в платье до колен, ниже штаны - разновидность льняных панталон средней длины, к ним подвязаны "брюки", так называемые чулки, на ступни одеты чулки. Различия в одежде знати и крестьян проявляются более в качестве, чем в покрое.

В 11 в. женская мода пришла в движение. Рукав стал шире и длиннее, пояс осторожно показывает фигуру, изысканный и все более сужающийся покрой подчеркивает объем груди. В 12 в. подчеркивающее фигуру развитие продолжается, талия и грудь моделируются с помощью шнуровки. "Вверх от пояса почти открытый и совершенно обнаженный" (Конрад фон Вюрцбург) - картина потрясшая современников и потомков. Ниже пояса платье падало в широких складках, теперь оно достигает пола, и при ходьбе его приходиться поддерживать. Рукава росли и также достигли пола; Они были не только украшением, но практически служили платком, не в последнюю очередь как залог высокой любви. Последним криком начала 13 в. был хвост, шлейф порой удивительной длины, одеваемый по особым поводам, например для танцев. Успешная модель, которой вскоре стали подражать и крестьянки. В 1240 г. папский Legat Latinus вверг дам в ужас, так как хотел ограничить длину шлейфа: "Это было для дам страшнее смерти" (Салимбене (Salimbene) из Пармы, Хроника).

Мужская мода подстраивалась, Длина нижней одежды и кафтана росла после 1100 г. и в конце концов тоже достигла пола. Около 1300 г. практичное платье, доходящее до колен, носили слуги и крестьяне, а также рыцари в быту. От женских кафтанов мужские отличались разрезом спереди и сзади, что облегчало верховую езду. Даже длинный рукав был перенят, верхняя часть тела также шнуровалась. Верхнюю одежду часто укорачивали спереди, чтобы открыть обозрению гордость мужской красоты, "рыцарские ног

Церковь выступила в поход на жизнерадостные костюмы, она протестовала против открытых мужских ног (особенно если господа "одевали на голые ноги лишь пару сапог"), а также непристойных женских одежд, "которые выставляют на обозрение любовников все, что она может им предложить" (Thietmar von Merseburg, "Chronicon", нач. 11 в.). Кажется церковь имела успех, в ходе 13 в. экстравагантность моды уменьшилась, от излишних украшений отказались. С другой стороны доказательством этому служат надгробные и церковные изображения, которые не вполне соответствуют литературным свидетельствам.

В 13 в. во Франции и Испании, уже тогда являвшихся центрами западной моды, были изданы первые мирские законы против роскоши в одежде. Они регламентировали поскошь одежды при дворе, в частности установив, на сколько следует украшать кафтаны мехом. Лишь в Центральной Европе законы об одежде были направлены против крестьян и предписывали им простое платье, естественно лишь коричневых, синих и черных тонов. Знать напротив любила пестрые, светлые краски и комбинировала зеленый с красным, желтый с синим. В конце концов появилась и мода на ткани, пестро украшенные уже при производстве, с разноцветным узором или полосатые. Также часто одевали разноцветные чулки.

Для знати одежда имела значение статуса. Если в ходе высокого и позднего Средневековья практичные покрои все больше проигрывали, а развивались непрактичные, порой гротескные формы, то это служит четким посланием - знати не приходилось работать. И если придворная роскошь проявлялась в ярких, дорогих одеждах, то упадок более всего проявлялся в ношении крестьянско-практичного платья: "Куда я не посмотрю, никто больше не рад… Гордые рыцари носят крестьянское платье." - Говорит уже в нач. 13 в. Вальтер фон дер Фогельвейде в одной из своих сентенций.

13

Годовой цикл

"Каждый день надо заботиться и беспокоиться о завтрашнем, все время быть в движении, все время в беспокойстве. Здесь должно быть вскопано и снова вскопано поле, надо что-то сделать на винограднике. Надо посадить деревья, оросить луга, свой клочок земли возделать камни, посеять, удобрить, собрать колосья, помолоть; теперь время урожая, теперь снова сбор винограда. Если год плох, что не редкость в нашей неплодородной местности, то царит страшная нужда". Так описывает Ульрих вон Гуттен еще в начале 16 в. повседневную жизнь отцовского замка Штеккульберг (Steckelberg). Даже в то время, когда денежное хозяйство продвинулось далеко вперед, "рыцарские" будни отчетливо зависят от законов природы и сельского хозяйства. Как отдельновзятый рыцарь, так и все средневековое общество в целом зависело урожая в сельском хозяйстве, где работало 90% населения. Рыцарь лишь тогда мог сражаться, если его могли прокормить его крестьяне и урожай в его наделе. Так что приходилось все время оглядываться на сельскохозяйственные нужды - и это проявлялось при смене времен года.

14

Турниры.

Изобретателем турниров прослыл французский рыцарь Готфрид де Прельи, который в XI веке ввел некоторые правила, ограничивавшие боевой энтузиазм участников воинских игр. Правила запрещали биться вне очереди, ранить лошадь, выступать против одного вдвоем или целой группой. Противника, забрало которого опущено, разрешалось бить в лицо и в грудь, но как только забрало откроет лицо - следовало немедленно прекращать бой. За соблюдением правил следили герольды, которые в случае нарушений вмешивались и наводили порядок. В более поздние времена, когда вошел в моду культ дамы сердца, с просьбой остановить бой герольды обращались к дамам, и слово дамы бьшо законом. Поэтому случалось, что и судьей турнира избиралась дама, хотя обычно бой судили коронованные особы и старейшие рыцари.

Турниры были нескольких видов:

конные ристания, в которых целью каждого рыцаря было выбить противника из седла;

битва на мечах между конными или пешими противниками;

метание копий и стрельба в цель из лука или арбалета;

- особый вид боевой игры - «осада замка», для которойспециально строили деревянную крепость, а участники делились­на две группы - штурмующих и обороняющих эту крепость.

Обычно инициатором проведения турнира выступал крупный феодал, который рассылал гонцов к владельцам соседних, относительно близко расположенных замков. Во второй половине Средних веков уже существовали турнирные книги - списки, подтверждающие право того или иного рыцаря участвовать в турнирах: к участию допускались люди только благородного происхождения, при этом с безупречной репутацией, ничем не запятнавшие свою честь.

Получив приглашение, рыцарь отправлялся в дорогу в сопровождении оруженосцев и домашней челяди. Прибыв на место, рыцарь устраивался на ночлег. Наиболее знатных принимал у себя владелец замка, остальные стремились поселиться в городе или селении, расположенном у стен замка. Заняв дом под постой, тут же вывешивали свое знамя и щит над входом, для всеобщего сведения. Те, кому не досталось места в городе, разбивали в его окрестностях палатки, так же обозначая место своего пребывания флагом и щитом. У щита стоял на страже оруженосец.

Утром из башни замка раздавался звук рога, созывавший в церковь прослушать обедню; после обедни ехали к месту турнира.

Арену боя огораживали, оставляя с двух сторон ворота, которые охранялись вооруженными отрядами во главе с герольдами и трубачами. Вокруг арены возводились галереи для зрителей познатнее, с судейской ложей в центре. Если предполагалось избрать королеву турнира, для нее готовилась особая ложа, в которую с утра набивались пажи и девушки из знатных семей, исполнявшие роли придворных дам королевы.

Большой турнир длился не один день. Первую его часть составляли единоборства.

Для начала герольды поименно называли первую пятерку рыцарей, сопровождая имя каждого перечислением боевых заслуг его самого и доблестей его предков. Затем всем желающим предлагалось вызвать на бой любого из пятерки: надо было подъехать и коснуться копьем его щита. Если касались тупым концом, предстоял бой на затупленном оружии, если острием -объявлялась битва без пощады, насмерть. После этого первые пять пар начинали бой.

Победителя первого дня объявляли после того, как будет сломано пять копий. Устроитель турнира надевает победителю на конец копья корону из зеленой тафты, с золотым обручем, украшенную золотыми сердцами и стрелами. Объехав круг, победитель останавливается против избранной им дамы и кладет корону к ее ногам. Королева занимает место в приготовленной для нее ложе.

Второй день турнира - массовый бой, когда бьются отряд против отряда. Победителя в массовом бою ^ Королева турнира увенчивает лавровым венком. Но кроме этого лестного знака боевой славы, турнир мог принести и материальную выгоду: принудив противника к «сдаче в плен» и захватив его лошадь, можно было получить выкуп.

Заключительное событие турнира - само собой, пир в замке устроителя, где собираются все - и победители, и побежденные.

Турниры наносили существенный урон рыцарским рядам. Например, в 1240 году на турнире, состоявшемся вблизи Кельна, погибло 60 рыцарей. Началась борьба против турниров: ее начала церковь, еще в XII веке установив дни Божьего перемирия, когда запрещалось поднимать оружие против кого-либо. В 1312 году французский король Филипп Красивый издал указ о запрете
турниров и дуэлей. С указом не слишком считались; разве что старались применять затупленное оружие. Нарушали указ и сами короли, желавшие показать себя доблестными воинами: в 1559 году на турнире погиб от руки графа Монтгомери французский король Генрих Второй, в 1571 тоже на турнире был ранен, но остался жив Карл IX. Выздоровев, он категорически запретил эти рыцарские развлечения, что свидетельствует, прежде всего, о возросшем влиянии королевской власти. Это положило конец публичным играм с оружием, но нелегально боевые поединки продолжались, невзирая на угрозу наказаний. Дело в том, что другого способа защитить свою честь тогда не видели; эта традиция оказалась живучей - она просуществовала до начала XX века.

15

Культ Прекрасной Дамы.

Из крестовых походов рыцари возвращались сильно изменившимися. С одной стороны, пришло осознание несбыточности вдохновлявшей походы идеи: единое христианское государство не только не было создано, но и окончательно был утрачен завоеванный было Иерусалим. С другой стороны, за время походов рыцари повидали чужие края, познакомились с древними культурами - более высокими, чем их собственная; большое впечатление произвели на них невиданные до тех пор богатство и роскошь. За время походов рыцари отвыкли от сидячего образа жизни в замках, теперь они были склонны к постоянному общению, к широким и разнообразным связям между собой.

Религиозный пыл рыцаря утратил воинственный оттенок и обратился к образу Богоматери - ^ Кроткой Дамы Небес, которую начали изображать со скипетром и державой, в короне, усыпанной бриллиантами, что сближало ее с образом вполне земной властительницы - королевы, жены старшего сеньора-короля.

А дома вернувшиеся из походов рыцари находили значительные перемены. Их жены, прежде жившие затворницами на своей половине дома в замке, в отсутствие мужей были вынуждены вникнуть в хозяйственные дела феода, научились им управлять и привыкли к самостоятельности. Отвыкшие же от дел рыцари стали считаться с мнением женщин, и вскоре дамы стали украшать своим присутствием любое рыцарское сборище, внося свой вклад в решение деловых вопросов. Но чтобы заставить себя уважать женщину, надо было ее возвысить, возвести на пьедестал. И тут как нельзя более кстати возникла аналогия с Девой Марией: приблизив Богоматерь к земле, рыцари подтянули к ней свое новое отношение к женщине; из этого сближения развился культ Дамы сердца и помыслов рыцаря. Теперь и список рыцарских доблестей выглядел по-новому: «Рыцарь должен быть честным, умным, смелым, скромным, щедрым, набожным, вежливым и непременно влюбленным». Модой века стала возвышенная (часто заочная) любовь к Даме. Служить даме означало носить еецвета (то есть - в одежде иметь детали того цвета, который есть вфамильном знамени или гербе дамы), сражаться в ее честь натурнире и на войне, защищать ее имя против всех и каждого, бытьготовым исполнить любое ее пожелание.

Чтобы дама признала рыцаря своим служителем, приходилось совершать различные подвиги. Обряд такого признания был похож на принесение рыцарем вассальной клятвы своему сеньеру; в заключение дама вручала рыцарю свое кольцо (иногда кольцо присылали с гонцом, не снисходя до личной встречи). Скромность - эта новая рыцарская добродетель - предписывала не разглашать имя  Дамы сердца, но конспирация соблюдалась весьма­формально. Дамы дарили своим рыцарям мелкие личные вещи -вуаль, пояс, иногда даже рукав от платья, и рыцарь укреплял этотсувенир на своем щите. Во время турниров случалось, что этивещи были повреждены оружием противника - даме полагалосьэтому радоваться. А если во время схватки рыцарь терял знаксвоей дамы, она тут же бросала ему новый, чтобы подбодрить его.Единственное, что не было принято - это избирать дамой сердцасобственную жену.

Как и всякая романтическая затея, культ  Дамы сердца довольно быстро начал формализоваться. Даму стали выбирать не по личной склонности, а по соображениям карьеры или из тщеславного желания слышать свое имя в сочетании с более громким титулом дамы. Появился новый тип странствующего рыцаря, который искал не обездоленных, нуждающихся в защите, а случая разрекламировать свое служение Даме. В середине XIII века один из таких рыцарей, Ульрих фон Лихтенштейн, подробно описал свои подвиги на поприще «служения Даме». Он разъезжал по Европе, вызывая желающих сразиться с ним в честь дамы, рыцарем которой он желал стать. Видимо, желающие не спешили, поэтому он стал обещать каждому, с кем сразится, золотое кольцо. К концу своих странствий он роздал 171 кольцо и сломал 307 копий. Наконец, дама прислала ему кольцо в знак признания его подвигов, но все же просила оставить ее в покое. Он обиделся и переключил свое внимание на другую. При этом его законная жена благополучно жила в замке Лихтенштейн, и время от времени он ее навещал - ко взаимной радости обоих.

16

Образование и воспитание молодежи.

В начале Средних веков Европа не могла похвастать большим количеством образованных людей. Среди рыцарей и даже среди священников многие были совсем неграмотны, то есть не умели ни читать, ни писать. Сообщения друг другу посылали на словах, с гонцами, а молитвы выучивали на слух, под руководством священника, который знал тексты наизусть.

Во времена зрелого феодализма образование стало распространяться во всех слоях общества, открылось много школ при церквях и монастырях, стали возникать университеты. Основу средневекового образования составляли богословие и семь свободных наук (т.е. предназначенных для свободных людей): грамматика, риторика, диалектика, арифметика, геометрия, астрономия, музыка. Но для благородного сословия обучение в школе не годилось: мальчиков обучали дома, привлекая для этих целей местного священника или заезжего студента. Тем, более, что особой образованности от рыцаря и не требовалось: он должен был освоить семь рыцарских совершенств, куда входили верховая езда, плавание, стрельба из лука, фехтование, охота, игра в шахматы и стихосложение.

Постепенно сложилась трехступенчатая система рыцарского воспитания, состоявшая из трех этапов продолжительностью по семь лет каждый.

До семи лет мальчик жил в замке родителей и обучался грамоте у священника, а во дворе - верховой езде, владению мечом и копьем, стрельбе из лука, обращению с охотничьими соколами и собаками. В семь лет будущий рыцарь отправлялся ко двору сеньера и становился пажом. Здесь он прислуживал хозяйке замка, усваивал манеры поведения в обществе и продолжал совершенствоваться в боевых науках. Если в замке было несколько пажей, надзор за ними поручали особо доверенному оруженосцу или рыцарю.

В четырнадцать лет паж становился оруженосцем своего сеньера. В этом качестве он ухаживал за лошадьми и собаками сеньера, встречал и провожал гостей, помогая им сойти с лошади или сесть на нее, помогал накрывать столы для пира и даже прислуживал за обедом, разливая вино и разрезая кушанья на порции. В поездках сеньера на турниры и в боевых походах оруженосец сопровождал сеньера, стоял на страже у его палатки в военном лагере, заботился о лошадях. Во время боя оруженосец находился позади боевых линий с двумя-тремя запасными конями и запасным оружием сеньера. Сам оруженосец был вооружен нешироким мечом и имел лук со стрелами и боевой топор. Ни кольчуги, ни тем более панциря оруженосцу не полагалось: для защиты он имел небольшой щит и надевал куртку из толстой ткани. В позднем средневековье прием в оруженосцы сопровождался вручением серебряных шпор.

Прослужив семь лет в оруженосцах, юноша считался совершеннолетним, и в возрасте двадцати одного года его посвящали в рыцари. (В европейском законодательстве до наших дней совершеннолетним человек считается только по достижении 21 года: до этого он не имеет права наследовать имущество и вообще ограничен в материальных правах).

Главной проблемой в семье рыцаря были младшие сыновья. Имение со всеми доходами наследовал старший сын, он же носил родовой титул. Младшим не могли отказать в посвящении в рыцари, но обеспечить свое имущественное положение они должны были сами. Поправить дело могла женитьба на наследнице хорошего состояния или хотя бы на невесте с приличным приданым. Те, кому это не удавалось и кто не горел желанием совершать воинские подвиги, становились служителями церкви. Большинство же вступало в отряды, предводительствуемые воинственными сеньерами, и отправлялось за военной добычей. Возникло даже такое явление, как эмиграция: например, армия Вильгельма Завоевателя, вторгшаяся в XI веке в Англию, состояла едва ли не полностью из младших сыновей, которые и осели на завоеванном острове. Многие бедные рыцари оставались на землях, захваченных во время первого крестового похода в 1066 году. Прибежищем для малоимущих стали также духовно-рыцарские ордена, создававшиеся в ХI-ХШ веках. В среде этих орденов формировались наиболее фанатичные ревнители христианской веры и рыцарской чести.

17

Посвящение в рыцари. Обряд лишения рыцарского звания.

На ранних этапах становления рыцарства посвящение не было связано с возрастом и совершалось предельно просто: все дело сводилось к опоясыванию мечом, и происходить это могло прямо на поле боя.

Позже это превратилось в религиозный обряд. Посвящаемый всю ночь стоял на часах у алтаря, утром слушал обедню, исповедовался и причащался, после чего его облачали в доспех. Затем епископ или сеньер давал ему удар по затылку ладонью или мечом по плечу (плашмя), произнося формулу посвящения и перечисляя рыцарские обязанности.

К концу феодальной эпохи посвящение в рыцари стало пышным обрядом, большим событием для всех обитателей замка. Ритуал посвящения занимал целые сутки. С вечера посвящаемый принимал ванну, ночь проводил в церкви перед алтарем, у которого было сложено полное рыцарское облачение, молясь Богу и покровителю рыцарей - святому Георгию. Утром начиналось торжество в церкви. При большом стечении народа, родственников и посторонних зевак, исповедавшийся и причастившийся оруженосец становился на колени перед священником. Священник благословлял оружие: «Благослови, Господи, меч сей, дабы раб Твой был отныне защитником церквей, вдов, сирот и всех служащих Тебе, против злобы еретиков и неверных». Затем сеньер трижды касался мечом левого плеча посвящаемого со словами: «Во имя Божие, во имя св.Михаила и св.Георгия, я делаю тебя рыцарем, будь храбр и честен». Старейшие из присутствующих рыцарей привязывали посвященному золотые шпоры и вручали личное знамя. По выходе из церкви новоиспеченный рыцарь должен был продемонстрировать свое мастерство - не касаясь стремян, вспрыгнуть на лошадь, проскакать галопом и поразить копьем приготовленное для этой цели чучело. Вот как рассказывают хроники о посвящении в рыцари Готфрида Плантагенета (посвящал его лично король Англии).

Вместе с Готфридом принимали посвящение 25 его сверстников из знатных семей. Утром они принимали ванны, затем оделись. Готфрид надел льняную рубашку, шитый золотом полукафтан, шелковые чулки и украшенные золотыми львами башмаки. Завершала одежду пурпуровая мантия (как и у остальных 25-ти). После провозглашения текста о посвящении подвели лошадей и принесли оружие. Готфрид надел кольчугу из двойных колец, такие же поножи и золотые шпоры. На шею ему повесили щит с изображением золотых львов, на голову надели шлем с драгоценными камнями и вручили копье и меч работы мастера Галана. Готфрид вскочил в седло без помощи стремян и весь день предавался воинским забавам со своими 25-ю товарищами, посвященными в рыцари вместе с ним. Затем, разумеется, следовал пир.

Решение о лишении кого-либо рыцарского звания и соответствующих ему прав принималось собранием рыцарей, подтверждавших факт нарушения данным лицом правил рыцарского поведения. Далее следовала обстоятельная церемония «разжалования».

Одетый в длинную рубаху рыцарь возводился на подмостки, окруженные толпой зевак. Его оружие ломали на куски и бросали к его ногам, с ног срывали шпоры, а щит привязывали к хвосту рабочей лошади. Герольд трижды спрашивал: «Кто это?» Ему отвечали, что это - рыцарь, а герольд громко возражал: «Нет, это не он! Это не рыцарь, это негодяй, изменивший своему слову, клятве верности».

Затем священник читал псалом номер 108: «Да будут дни его кратки, и достоинство его да возьмет другой. Да будут дети его сиротами, а жена его вдовою. Да не будет сострадающего ему, да не будет милующего сирот его. Да облечется он проклятием, как ризою, и да войдет оно, как вода, во внутренности его и как елей, в кости его». После этого разжалованного клали на носилки, несли в церковь, как покойника, и служили над ним панихиду. Заканчивалось все изгнанием из города или даже из пределов страны.

18

Культура быта.

Для раннего Средневековья была характерна простота нравов, напоминавшая о недавнем варварском прошлом европейских народов. Верхом на коне въезжали в пиршественный зал короля Артура, причем это делали не только рыцари, но и дамы. В пражском Кремле к парадному входу во Владиславский зал ведет не лестница, а сохранившийся до сих пор пандус из мощных бревен, по которому в зал въезжали посетители.

Но с течением времени смягчались нравы, жилища рыцарей становились более комфортабельными, и в поведении их обитателей появилось то, что именуют «куртуазностью» -изысканность, придворный лоск. В XIII веке уже пользовались популярностью пособия по правилам куртуазного поведения. В них содержались советы не есть слишком торопливо, не запихивать еду в рот двумя руками, не лезть пальцами в общее блюдо и не кидать туда обглоданные кости, не разговаривать с набитым ртом. Особо напирали авторы пособий на совет пить только в промежутках между подачами блюд.

В эту пору содержание праздников уже не исчерпывалось поглощением еды и питья: после пира слушали музыку -поначалу в исполнении нанятых музыкантов, а затем и сами рыцари приохотились к музицированию. Склонность к занятиям искусством родилась, как полагают историки, в Провансе - там же, где и культ служения Даме. Это до некоторой степени подтверждает тот факт, что именно из Прованса вышли наиболее яркие представители рыцарской поэзии. Музыка и поэзия почитались в рыцарской среде в качестве высоких искусств, в отличие от практических, считавшихся уделом ремесленников -живописи, скульптуры, архитектуры (исключение делалось для вышивки, которой не стыдились заниматься даже королевы, но это было типично дамское занятие).

Провансальская поэзия, или поэзия нового сладостного стиля, заметно отличалась от героических сказаний прежних времен. Она отказалась от латыни в пользу родного языка; изменилась тематика песен: наряду с традиционными рыцарскими доблестями теперь воспевались возвышенный образ мыслей, культ прекрасной дамы, разнообразные любовные переживания. Поэтические упражнения молодежи, населявшей замки, стали школой, взрастившей множество трубадуров и мейстерзингеров знатного происхождения. Сочинять и исполнять поэтические произведения не стыдились и владетельные князья и графы, и короли. Занялись рыцари и литературными упражнениями в прозе: писали мемуары, очерки своих путешествий и т.п. В XII и XIII веках развился рыцарский роман, в котором совместились древние легенды и моральные сентенции с историческими и географическими сведениями.

След, оставленный рыцарством в истории, как теперь принято говорить, неоднозначен. Тем не менее, за словом «рыцарь» устойчиво сохраняется положительный смысл. Исследователи истории нравов утверждают, что человеческое общество должно быть благодарно рыцарству за то, что оно обогатило его новым понятием о достоинстве личности - о чести.

«Рыцарь привык полагаться в защите самого себя только на собственную силу, только на стены своего замка. Всеми правами, всей властью он был обязан исключительно самому себе. Везде и всегда он действовал от своего лица, от собственного имени. Над ним не было внешней власти, которая могла бы преградить его волю, не было сильного общего закона. Он подчинялся только добровольно, по свободному феодальному договору, который устанавливал его взаимные отношения с сеньером, сохраняя полную независимость вассала. Его верность - свободный дар, залог его верности - честь. Каждый рыцарь сознавал неприкосновенность своей личности и готов был доказывать ее мечом на смертельном поединке». Вывод, который делает автор приведенных слов: Уходя с исторической арены, рыцарство завещало всему миру понятие о чести.

19

РЫЦАРСКИЙ КОДЕКС ЧЕСТИ

1. Рыцарский Кодекс Чести является обязательным для всех лиц благородного произхождения, именующих себя Рыцарями.

2. В случае нарушения Кодекса Рыцарем, его судьба будет вверена Сюзерену*, вассалом которого он является, при уклонении же от Воли Сюзерена*, данное лицо автоматически лишается благородного Рыцарского титула, всех земель и всех привелегий.

3. Каждый рыцарь должен ценой своей жизни защищать жизнь своего Сюзерена*.

4. Каждый рыцарь должен держать данное им слово, ибо лишь трусость являетя для Рыцаря позором большим, чем клятвопреступление.

5. Каждый рыцарь должен иметь Грамоту, подтверждающую его благородное произхождение.

6. Каждый рыцарь должен принимать участие в Турнирах, где показывать доблесть ратную, храбрость и отвагу великую.

7. Рыцарь несмеет причинить вред человеку безоружному.

8. Рыцарь несмеет причинить вред человеку вооруженному неравным оружием, иначе как на поле боя.

9. Рыцарь должен быть милосердым и кротким к слабому, и не отказывать тем кто просит о помощи.

10. Рыцарь должен быть безжалостен к лиходеям, врагам его и его сюзерена, и к людей обидчикам и зла причинителям.

11. Рыцарь должен быть галантен в обращении с благородными дамами.

12. Если между рыцарями возник спор, или один из них словом или поступками своими оскорбил другого, то рыцарь может требовать сатисфакции в честном поединке в присутствии секундантов, или отречения от своих слов и раскаяния в своих поступках.

13. На Рыцарском турнире запрещено изпользовать нечестные приемы.

14. Нет для Рыцаря вещи более отвратительной, чем предательство.

15. Рыцарь не может ударить поверженного противника (в честном поединке), а так-же противника, молящего о пощаде.

16. Рыцарь должен безпощадно карать любое оскорбление чести своего Сюзерена*, чести Дамы (любой), и собственной чести.

17. Незнание Кодекса Рыцарской чести не является смягчающим вину обстоятельством для людей вероломных, отступивших от его правил.

20

Определение рыцарских добродетелей

Щедрость - великодушие;
Честь - Любой знак признания для выдающейся службы или высшего достоинства; тонкое ощущение того, что достойно и справедливо с готовностью применить в отношении других
Добрая Вера - верить на слово
Слава - великий почет, всеобщая хвала, известность
Бескорыстие - великодушный; заботится о других больше, чем о себе
Гордость - присущее чувство уважения к собственным качествам и достижения
Учтивость - формальная вежливость, любезность взамен истинного положения вещей
Храбрость - бесстрашие в присутствие опасности; отвага
Преданность - верность стране, долгу, или другу

Десять Заповедей Кодекса Рыцарства
Из "Рыцарства" Леона Гаутиера
Ты должен верить всему, чему учит Церковь, и должен соблюдать все ее указания.
Ты должен защищать Церковь.
Ты должен заботиться обо всех слабых, и должен назначать себя защитником их.
Ты должен любить страну в которой ты был рожден.
Ты не должен испытывать ужаса (отступать) перед своим врагом.
Ты должен воевать против Язычников без устали и милосердия.
Ты должен исполнять тщательно cвои феодальные обязанности, если они не противоречат законам Бога.
Ты не должен никогда лгать, и оставаться верным данному тобой слову.
Ты должен быть щедрым и давать щедрый дар каждому.
Ты должен быть всюду и всегда борцом за Правду и Добро против Несправедливости и Зла.

Кодекс Рыцарства (другой вариант)
Жить, чтобы служить Королю и Стране.
Жить, чтобы защищать Корону и Страну, и сохранять им преданность.
Прожить свою жизнь так, чтобы она была достойна уважения и славы.
Жить для свободы, правосудия и всего, что есть хорошо.
Никогда не нападать на невооруженного противника.
Никогда не использовать оружие на более слабом противнике.
Никогда не нападать со спины.
Избегать лгать своему собрату.
Избегать мошенничества.
Не пытать.
Повиноваться законам короля, страны, и рыцарства.
Вершить правосудие.
Защищать невиновных.
Властвовать собой.
Проявлять уважение к старшим.
Почитать женщин.
Проявлять Храбрость в словах и делах.
Защищать слабых и невиновных.
Уничтожать зло во всех его чудовищных формах.
Громить чудовищ, которые захватывают нашу землю и грабят наших людей.
Сражаться доблестно.
Мстить за причиненное зло.
Никогда не отказываться от друга, союзника, или благородного поступка.
Боротся за идеалы короля, страны, и рыцарства.
Умереть доблестно.
Всегда держать слово чести.
Всегда cледовать своим принципам.
Никогда не выдавать секреты или товарища.
Избегать обмана (хитрости).
Беречь жизнь и свободу.
Умереть с честью.
Показывать умение вести себя.
Быть вежливым и внимательным.
Быть почтительным к сюзерену, женщинам и чести. Преданность стране, Королю, чести, свободе, и кодексу рыцарства.
Преданность друзьям и тем, кто доверяет тебе

Клятва чемпиона
Моя прелестнейшая леди, в этом стечении обстоятельств я нашел себя лишенным Дамы, за которую я мог бы сражаться. Это было бы великой честью для меня и моего владения, если бы я мог биться под вашим покровительством и быть вашим чемпионом в этом грядущем Военном Деле. Я буду делать все возможное, чтобы доказать силой своего оружия собравшимся здесь дворянам ваше величие, красоту и изящество.

Если она ожидает ваше предложение о покровительстве, то вы можете ожидать , что она дарует вам благословение. Вы надеваете знак покровительства (лоскут ткани или украшение, принадлежащие даме) на свой пояс, показывая этим, что вы деретесь за нее и что вы сделаете все, чтобы защитить ее честь на поле брани.

21

Примерный перевод рыцарских девизов

1. Служу - Отечеству, отвечаю - Богу.
2. Достоинство и благородство.
3. Совесть и дисциплина.
4. Быть, а не казаться.
5. Честь, но не почести.
6. Честь дороже жизни.
7. Честная смерть, но не позорная жизнь.
8. Побеждаю, но не мщу.
9. Скуп в потребностях, щедр на отдачу.
10. Великодушие и справедливость.
11. Учтивость и миролюбие.
12. Блаженство в верности.
13. Достоинство в служении.
14. Служить, но не прислуживаться.
15. Должен -- значит можешь.
16. Соперничаю, но не завидую.
17. Любовью ведом, добротой очищаюсь.
18. Злу — возмездие, добру — награда.
19. Слово крепче камня.
20. Ударом на удар.
21. Победа или смерть.
22. Верой и правдой.
23. Биться шумно, говорить тихо.
24. Один за всех, все за одного.
25. Слово — серебро, молчание — золото

22

ДЕВИЗЫ И ВОЕННЫЙ КЛИЧ

Девизы представляли как бы памятники храбрости, великодушия и вежливости того или иного рыцаря и служили полезными уроками для его потомства; эти девизы были как бы сокращением тех рифмованных рассказов, которые сочиняли
трубадуры, странствовавшие из одного замка в другой; эти рифмованные рассказы они пели под аккомпанемент арфы, лиры и других инструментов менестрелей; это, конечно, вполне согласовывалось с духом рыцарства. Девизом часто являлась
какая-нибудь пословица, согласная с духом и наклонностью рыцаря, которому принадлежал герб. Слава и любовь создали также множество таких девизов.
Девизы относились всегда к каким-либо эмблемам, и от этого они получали еще большую силу. Например, изображали пустой колчан и ставили к нему девиз: “Его стрелы в моем сердце”; или изображали бутон розы и к нему девиз: “Меньше показываясь, становится прекраснее”; ласточку, перелетавшую море, и к ней надпись: ”Чтобы найти солнце, покидаю отечество”; раковину, обращенную к солнцу: “Ее красота нисходит с небес”; при изображении горностая был такой девиз: ”Лучше умереть, чем посрамиться” (девиз Франциска1, герцога Бретани); для бутона подсолнуха: “Лучами моей звезды открою мое сердце”; если
изображали гранатовое дерево в цвету, то ставили девиз: “Каждый год новый венец”; раненый лев, изображенный спящим под бальзамным деревом,  на которого каплет целебный сок: “Его слезы меня исцеляют”; лев, скованный пастухом: “Покорен и страшен”; смотрящий на солнце орел: “Оно достойно моего благоговения”.
Девиз обыкновенно ставили под щитом; это было как бы воспоминанием о славных подвигах какого-либо лица, о его героизме, великодушии, милосердии, или же такой же девиз служил к побуждению проявлять эти доблести. В девизе как бы объясняется идея герба или, лучше, причина, почему это лицо получило именно такой герб, а не другой; девиз - это в одно и то же время и плоть, и дух герба. Девизы часто бывали аллегорические, и потому существовали девизы, состоявшие только из одной буквы. Главное их достоинство заключалось именно в том смысле, который можно было придать девизу; вообще, все девизы отличались
краткостью и выразительностью.
Представители какого-либо семейства, обыкновенно старшие в роде, носили над гербом так называемые cri de guerre или cri d’armes, то есть такое выражение, какое употреблял на войне какой-либо знатный рыцарь для возбуждения воинов к бою или к победе; этот известный клик, или клич, отличал его от других рыцарей. Французы говорят: “Le cri suit la baniere” (“Клич следует за знаменем”). Это означает, что военный сигнал там, где знамя, потому что оно являлось средоточием военной силы, центром, к которому стремились войска, за которым следили все воины и сердцем, и глазами. Военные клики были известны в глубокой древности; у каждого рыцаря, у каждого военачальника был свой особенный присвоенный ему клич, которым он собирал своих воинов и с которым он бросался в самый кровавый бой. Вот наиболее замечательные из кликов:
Готфрид Бульонский во время крестовых походов говорил: “Dieu le veut!’ (“Так угодно Богу!”) - и это убеждение руководило как им самим, так и его войском. С этим кликом он вел своих воинов в бой с неверными; этот клик воодушевлял их, поднимал их дух и вселял в них мужество и храбрость.
Французские короли считали святого Дионисия своим покровителем, и потому, ведя своих воинов в бой, они повторяли: “Montjoie et Saint Denis”;
Монморанси повторял следующий клик: “Dieu aide au premier baron Chretien” (“Да поможет Бог первому христианскому барону”). Бурбоны же приняли клик: “Bourbon Notredame”, или “Esperance”.
У английских королей считался покровителем  Святой Георгий, и потому они говорили сначала: “St.Georges”, - а позднее: “God and my right!” (“Бог и мое право!”).
В одной из легенд Артуровского цикла сообщается, что гербом герцога Нортумберлендского был синий лев, а девизом – “Ударом львиной лапы побеждаю”.
Интересно, что изображения животных и мифических чудовищ на гербах часто восходят к образцам скифо-сибирского звериного стиля; поэтому очевидно здесь влияние Великого Переселения народов, но также сыграли роль и более поздние связи  Западной Европы с Востоком. По мнению одного из крупных специалистов в этой области искусства – Л.А.Лелекова “древние сюжеты и образы звериного стиля в 10-13 веках наводнили весь средневековый мир и образовали особый межнациональный изобразительный язык, понятный от Тянь-Шаня до скандинавских фьордов. Своеобразному возрождению звериного стиля не менее внешних способствовали внутренние причины. Новые социально-политические идеи эпохи нуждались в адекватном выражении. Понятия господства и подчинения, геральдическая тематика искали себе общедоступного и вместе с тем яркого образного преломления”.
Действительно, изображение в гербе дракона, грифона, льва, орла, тура в сопровождении девизов вроде “Берегись это – я”, “Бойся чёрного быка” и т.п. должны были характеризовать могущество его носителя, внушать страх не только безоружному виллану, но и серьезному противнику.

23

ОБЕТЫ

Кроме обетов, которые давали рыцари как воины, они еще в силу своей набожности давали и другие обеты как хорошие христиане; эти обеты состояли в том, чтобы посещать разные святые места, к которым они питали особое благоговение; затем, они складывали в храмах или монастырях или свое собственное оружие, или оружие побежденного врага; кроме того, они налагали на себя посты и епитимьи. Отвага и удальство рыцарей вызывали их на различные трудноисполнимые обеты; так, например, кто-либо из рыцарей давал обет водрузить первым знамя на самой высокой башне осажденного замка, или же первым броситься в середину неприятелей, или представить какое-либо другое доказательство своего мужества и своей храбрости. Самые храбрые из рыцарей всегда старались превзойти один другого в соревновании, принести пользу своему отечеству и истребить его врагов.
У рыцарей существовал так называемый обет павлина или фазана (voeu du paon on du faisan). Эти благородные птицы блеском и великолепием своих перьев как бы олицетворяли важность государей и великолепие их наряда, в котором они являлись на большие выходы. Для принесения рыцарями торжественного обета назначался всегда особый день перед тем, как идти на могущественного врага или чтобы предпринять войну  в защиту религии, или по какому-либо другому поводу; в этот назначенный день для принесения обета день все рыцари собирались в одном каком-либо назначенном месте, и дамы или девицы торжественно вносили в это многочисленное собрание рыцарей жареного павлина или фазана, украшенного красивыми перьями и положенного на золотое или серебряное блюдо; эту птицу подносили каждому рыцарю, и каждый произносил над ней обет; потом блюдо ставили на стол и жаркое разделяли между всеми присутствующими. Нужно было большое умение разрезать птицу так, чтобы каждому из собравшихся рыцарей досталось хотя бы по небольшому куску. Тогда дамы или девицы избирали самого добросовестного из всего собрания рыцаря и вместе с ним несли блюдо к самому храброму из всех рыцарей, а избранный дамами рыцарь ставил это блюдо перед ним и разрезал его на порции. Следует заметить, что избранный дамами самый храбрый из рыцарей не сразу соглашался принять такое почетное для него звание, и только после долгих упрашиваний со стороны дам и других рыцарей он соглашался на то, чтобы блюдо было поставлено перед ним.
Военные подвиги и различные предприятия рыцарей, как, например, поединки и вызовы, всегда предпринимались рыцарями по обету. Символами таких предприятий всегда бывали цепи, кольца, ожерелья и другие знаки. Лишь только рыцарь надевал на себя один из таких символов, то не вправе был его снимать ранее года, а иногда и ранее нескольких лет, смотря по условию данного обета; но если случалось, что он встречал другого рыцаря, который вызывал его на поединок и снимал с него этот знак, то первый освобождался от данного им обета.
По поводу обетов Шатобриан в своих “Исторических исследованиях” говорит следующее: “В 15 столетии, как известно, происходила сильная борьба между Францией и Англией, и эта-то продолжительная борьба до такой степени воспламенила рыцарский дух, что положительно заперла обе нации в ристалище. При дворе графа Геннегау часто появлялись молодые английские рыцари, носившие повязку на правом или не левом глазу; эти рыцари, как оказывалось, давали обет носить повязку на каком-нибудь из глаз до тех пор, пока не совершат такого подвига, который может принести вред Франции. А мессир Готье де Мони дал еще такого рода обет в Англии, что явится первым во Францию, первым возьмет там какой-нибудь укрепленный замок или город и совершит там массу славных подвигов. Часто случалось, что бароны и рыцари клялись святыми или дамами своего сердца на рубеже оплота неприятеля, что возьмут этот оплот в известный срок, но подобная клятва являлась роковой или для них самих, или для их отечества.”
Несмотря на то, что рыцари наперебой старались перещеголять друг друга в храбрости, мужестве и отваге, между ними никогда не существовало раздоров – по крайней мере, в первые времена существования рыцарства. Все рыцари отличались скромностью и великодушием, и чем храбрее был рыцарь, тем он был скромнее и великодушнее.
Так как рыцари участвовали всегда вместе в сражениях против неприятелей, на турнирах и в военных играх, то весьма понятно, что между некоторыми из них завязывалась и самая тесная дружба, в которой они клялись друг другу. Такое братство по оружию возникало и проявлялось в самых разнообразных формах: некоторые из рыцарей в знак своей тесной дружбы пили из одного и того же кубка свою смешанную кровь; другие же товарищи по оружию знаменовали свои взаимные клятвы различными священными обрядами. Кроме того, в знак своей тесной дружбы они почти не расставались один с другим: вместе отправлялись в
путешествия, вместе ехали не турниры, вместе отправлялись на поклонение святым местам, вместе посещали храмы Божьи и вместе причащались Святых Тайн. Когда соседние государи были в дружбе, то братство заключалось и между разноплеменными рыцарями; но лишь только государи объявляли один другому войну, как братство расстраивалось, хотя, за исключением только подобного случая, узы братства были тверже всех прочих уз. Братья по оружию, как бы члены одной и той же семьи, носили и одинаковое платье, и одинаковое оружие. Всякие предприятия они тоже начинали сообща.



Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно